Межкультурный
диалог в поле диаспор
Важнейшей отличительной характеристикой
Ставропольского края как субъекта Северо-Кавказского региона является
бытование (при наличии основной массы русского населения)
множества переселенческих этнических групп. История становления этносферы
края свидетельствует об участии в нем разных народов, которые на протяжении
долгого исторического периода сформировали уникальный этнический организм.
Представители разных этнолингвистических и этноконфессиональных групп, культур
разместились в Ставропольском крае параллельно с образованием русской и
украинской этнических территорий в соседстве с автохтонными
горскими и степными народами. Складывание переселенческих
этнических групп проходило здесь с конца XVII в., а
их активное распространение, осуществлялось в Ставропольском уезде
Ставропольской губернии, в Пятигорском уезде Терской области, а также на
территории Терского казачьего войска в течение XIX в.
Так, с 1867 по 1897 г.,
по данным ревизий и местного исчисления, в Ставропольском крае отмечается
отчетливое присутствие украинцев, армян, греков, немцев, татар,
белорусов, поляков, которые составляли микросоциумы не только по
характеру хозяйственных занятий, этнической принадлежности и вероисповеданию, но
и по индивидуальному культурному облику (1).
Самобытный культурный портрет эти этнические группы сохранили и в
период советского государственного строительства, а также в период
реформирования российского общества. На территории края, который
был и остается перекрестком этнокультурных интересов множества народов и
этнических групп, сложилось их эффективное взаимодействие.
Ставрополье, как и регион в целом, отмечено приливами и отливами
этнической энергии, которая подогревает «этнический котел». Полноправными
участниками межнационального взаимодействия стали:
горские и степные народы, русские (в том числе казачество), украинцы,
белорусы, армяне, греки, представители народов Дагестана, татары,
туркмены, азербайджанцы, грузины, немцы, осетины, евреи, корейцы и многие
другие (2).
Этническое разнообразие края, как ни парадоксально, выступает в
качестве одной из скрепляющих детерминант социокультурного процесса. При
определяющей и объединяющей роли русского народа сложились особенный
этнопсихологический климат, а также целостная аксиологическая система, в
которой перемежаются как традиционные русские и российские, так и оригинальные
северокавказские культурные ориентиры. Важную роль в становлении и
современном развитии культурного пространства Ставрополья играют
устойчивые группы национальных меньшинств, пребывающие в инонациональном
окружении, вне своей исторической родины и материнского этноса – диаспоры.
Феномен диаспоры зиждется, в первую очередь, на культурной самобытности,
которая обеспечивает жизнеспособность этнического организма. Отрыв
от исторической родины искупается особой «этнической ревностью»,
акцентированным стремлением к сохранению национальной культуры,
содействием ее развитию, устойчивостью к ассимиляции. Очевидно, что
не каждая этническая группа выступает в роли диаспоры и что диаспора является
определенной стадией развития этнического сообщества, которая отличается
следующими показателями: четкое агрегирование и артикулирование
этнокультурных интересов; высокий уровень сплоченности и
консолидации; эффективные организационные формы существования; действенная
социальная защита своих членов; активная самоорганизация и самоуправление;
полноправное вхождение в систему вертикальных и горизонтальных внутри- и межнациональных
связей; постепенное складывание этноэлит. Основой существования и
эволюции диаспоры выступает коллективная этнокультурная идентичность, с
одной стороны, и гармоничное включение в
интернациональный культурный процесс, с другой стороны.
В современном пространстве Ставропольского края происходит активизация
диаспор как участников межкультурного диалога. В нем принимают
участие разные субъекты, из которых основные национальности, по данным
Ставропольского краевого комитета государственной статистики, представлены
следующим образом:
русские – 83%, армяне – 4%, украинцы – 3%, даргинцы –1,4%, греки
– 1,2%, белорусы –1%, ногайцы –0,7%, чеченцы – 0,5%, туркмены -
0,5%,
карачаевцы – 0,5%, татары – 0,5%, азербайджанцы – 0,4%, грузины – 0,3%, немцы –
0,3%, осетины –0,3%, евреи – 0,1% и др.
Как видно, этнический мир Ставропольского края при наличии общих
северокавказских и ставропольских культурно-исторических черт характеризуется
«удивительным многоцветьем», которое «является драгоценным сокровищем
всего человечества, как горный луг, на котором сотни разнообразных и
неповторимых цветов» (3). Такое многоцветье может сохраняться лишь
при динамичном межкультурном диалоге, проходящем в рамках
общероссийских культурных тенденций (смена типов культур, глобализация,
культурная стратификация, модернизация, этнизация ) и на основе
главных концептов отечественного культурного процесса -
многообразия, универсальности, всеотзывчивости, терпимости, гуманизма.
В поле диаспор видятся многочисленные возможности для развития культуры
межнационального общения и межнациональных коммуникаций. Здесь выделяются
внутри - и междиаспорный планы.
Первый план предполагает взаимодействие субкультур внутри
этнического организма. Участниками такого взаимодействия выступают:
-разные социальные и профессиональные группы (особенно в тех
диаспорах, где сильна социальная и профессиональная стратификация, т.е.
в армянской, греческой, немецкой, украинской, грузинской,
осетинской и т. д.);
-разные возрастные и демографические группы, «старшие» и «младшие» (особенно в
тех диаспорах, где сильны традиционные семейно-родственные и клановые
связи, т.е. в даргинской и народов Дагестана в целом, чеченской,
туркменской, карачаевской, татарской и т.д.);
-социальный и политический авангард и остальные члены сообщества (особенно в
тех диаспорах, где сильны разветвленные системы
национально-культурных объединений, т.е. в греческой, армянской,
немецкой и т.д.);
-священнослужители и руководители национально-культурных
организаций (особенно в тех диаспорах, где сильны религиозные
настроения, т.е. в армянской, народов Дагестана, татарской, туркменской,
чеченской и т.д.).
Важнейшим срезом внутридиаспорной коммуникации выступают связи между
этнической группой и этническими мигрантами, переселенцами новейшей волны,
которые в ускоренном и чрезвычайном порядке пополняют диаспоры. Мощный
миграционный приток этнических сородичей выводит этнические группы из состояния
равновесия, привносит хаос в сложившиеся связи, а также испытывает на
прочность культурную общность диаспоры.
Сложившиеся социокультурные идеологемы, обеспечивающие эффективную
эволюцию ставропольских диаспор (приверженность российским государственным
приоритетам, уважение и симпатии к русским, к автохтонным
северокавказским народам, этнокультурная и религиозная терпимость),
не представляют ценности для «пришельцев». Их культурные нормативы и проявления
подчас вызывают недоумение и неприятие не только у основного этноса края, но и
у этнических сородичей – старожилов Ставрополья.
Многоуровневая внутридиаспорная коммуникация, в связи с этнической
миграцией, отмечена локализмом, который создает новые уровни
внутриэтнических привязанностей: первый - общая
групповая внутриэтническая комплиментарность; второй -
локальная внутриэтническая комплиментарность на основе общности
исторических мест происхождения; третий - локальная
внутриэтническая комплиментарность на основе общности мест исхода.
В целом, внутренние связи диаспор приобретают новое содержание и требуют от
этнических сообществ и их национально-культурных объединений нового уровня
организации, современных приемов общения.
Второй план взаимодействия предполагает межкультурное общение
диаспоры и иных этнических, социальных, политических организмов. В
качестве субъектов такого общения выделяются: диаспора - основной
этнос края, в том числе казачество; диаспора -
иноэтническая диаспора; диаспора - государственные органы и
муниципальные структуры; диаспора - материнский этнос и
историческая родина; диаспора - одноименная диаспора в
пределах России; диаспора - одноименная диаспора в странах ближнего
Зарубежья.
Указанные отношения имеют выраженное социально-политическое содержание и
предъявляют высокие требования к культурному порогу диаспор.
Не вызывает сомнений, что в рамках обозначенных диалогов
развивается как культура межнационального общения, так
и политическая культура диаспор.
Становление и упрочение этой культуры проходит в недрах
неоднозначных российских этнополитических реалий: развитие
ассиметричного и этнического федерализма; повышение уровня
суверенитета субъектов РФ и статуса этносов; распространение института
национально-культурной автономии; обеспечение реабилитации
репрессированных народов и этнических групп; возрождение и развитие
национальных культур (4). Крайне опасными и провоцирующими диаспору
обстоятельствами являются межэтнические конфликты, в которые вовлечены
материнские этносы переселенческих этнических групп. Ситуация этнического
конфликта между материнскими этносами ставит под сомнение конструктивный
диалог между диаспорами, вопреки традиции мирного сожительства (армяне и
азербайджанцы, грузины и осетины, чеченцы и представители народов
Дагестана, чеченцы и все население края, карачаевцы и черкесы).
Межнациональный диалог осложняется также конкуренцией между народами и
этническими группами, в которой проявляется разная степень
модернизации, адаптации к меняющимся социально-экономическим и
политико-правовым условиям (ногайцы и даргинцы, ногайцы и корейцы,
армяне и русские, евреи и русские, карачаевцы и русские и т.д.).
На фоне этих процессов повышается не только общекультурная, но и
социально-политическая значимость диаспоры, ее широкие возможности в
налаживании межнационального контакта, в предупреждении межнационального
противостояния, в миротворческих процессах.
Можно утверждать, что любые социальные инициативы диаспор, во-первых,
развивают культуру внутриэтнического общения, а во-вторых, культуру
межнационального взаимодействия. Успех такого общения и
взаимодействия не может обеспечиваться только традицией и
современной этнополитической интуицией народов и этнических групп.
Эффективный межкультурный диалог этнических организмов возможен лишь при
целенаправленной скоординированной деятельности государственных органов,
муниципальных структур и национально-культурных объединений.
Концептуальной основой такой деятельности являются Основные направления
национальной и региональной политики Ставропольского края, которые в качестве
важнейшего историко-культурного наследия называют «единство и духовную
общность представителей многих этносов, проживающих в России, в первую очередь
Северного Кавказа и Закавказья», которые сложились благодаря объединяющей роли
русского этноса (5).
Укрепление этого единства является не только наиболее
желаемым результатом межкультурного диалога, но и решающим условием
поступательного развития диаспор Ставропольского края, как и всей его
этносферы в целом.
Литература:
1.Кабузан В. Население Северного Кавказа в Х1Х-ХХ веках. - СПб.,
1996.С.6,189,198,205.
2. См.: Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Этнические группы и диаспоры
Ставрополья. Ставрополь: СГУ, 1997.
3. Жданов Ю. Солнечное сплетение Евразии. - Майкоп, 1999. С.21.
4. См.: Пути мира на Северном Кавказе. Независимый экспертный доклад. Под
ред. В.А. Тишкова. - М.,1999.
5.См.: Основные направления национальной и региональной политики
Ставропольского края и Комплексная программа гармонизации межэтнических
отношений в Ставропольском крае на 2000 – 2005 годы. Постановление Губернатора
Ставропольского края № 798 от 31.12.99.
|
